Кто мы дети – сироты Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.?

В новейшей истории России 2015 год стоит особняком. Это 70-летие Великой Победы над фашизмом в Великой Отечественной войне 1941-1945гг. и какие бы тяжелые времена не переживала наша страна, пройти мимо этой даты невозможно. 

Горькое эхо войны  еще резче встает в памяти детей-сирот этой войны, навсегда оставив глубокий след в наших сиротских душах. Мы- дети сироты этой самой жестокой, кровопролитной, разрушительной войны с огромными  потерями человеческих жизней в праздник Дня Победы заливаемся горькими слезами. Нас, не усыновленных и не удочеренных, после войны навсегда нарекли безотцовщиной. Мое поколение самое большое и самое обездоленное с человеческой и законодательной точки зрения, оно задавлено на корню. Ни одна ветвь власти не интересовалась судьбами детей сирот ВОВ. Так в течение 70 лет не было федерального закона «О мерах социальной поддержки детей войны», родившихся  в период с 1 января 1928 по 2 сентября 1945 года. Власть объясняла этот факт отсутствием финансов в казне. А как быть с суммами, украденными прошлым руководством Минобороны России, которые до сих пор не найдены?  Из общего количества детей войны круглых сирот осталось еще меньше, нам всем уже по 70 и более лет. О душераздирающих судьбах их  невозможно читать без слез, а мы пережили все сполна, скитаясь по всем сиротским учреждениям своей Родины.

С полным правом о себе. Год рождения 1940, а завтра была война. Все мы родом из детства. Вот только детство может быть разным. Для кого-то веселым и беззаботным, а для нас круглых сирот войны- это соленые слезы в набитую соломой подушку и матрац. Жили мы с братом у бабушки очень бедно, голодно и холодно. Питались объедками в какой-то столовой, и бабушке приносили.  Дома было очень холодно спать, а однажды  бабушка почему-то перестала кушать, только все спала. Чтобы согреться, мы ходили к кочегарке, где сваливался горячий шлак, там часто и засыпали. Однажды ночью нас засыпало горячим шлаком, и мы попали в больницу. Ожоговые рубцы сохранились у меня на всю жизнь. После выздоровления нас поместили в детский приемник, откуда всех сирот войны собирали для отправки в детские дома республики. Братик там умер, а мне сказали, что мы несколько дней жили с мертвой бабушкой.

Зимой 1947 года нас повезли в детский дом с. Кульск Хоринского района. «Помню, как их привезли, закутанных в одеяла, зимой на открытых грузовых машинах», — вспоминает Клавдия Александровна Евдокимова, наша бывшая воспитательница. Она по сей день жива, ей 92 года в с. Хоринск.  И как только мы, истощенные, не околели, но простудились основательно. Нас всех поместили в санаторий. Многие сельские жители приходили нас встречать. Видели мы, как они плакали, глядя на нас, пытаясь хоть как-то обогреть и помочь нам: приносили теплые вещи, шерстяные носки, варежки, теплую обувь, валенки и даже продукты. Весь 1947 год нас выхаживали, хорошо кормили, поили рыбьим жиром. Через год мы пошли учиться в первый класс. Светлых воспоминаний этих лет очень мало. Электричества в те годы не было, все жили с керосиновыми лампами. Сидит ночная няня в коридоре и вдруг уснет. Старшие девицы начинают забавляться, пугая нас малышей. Залезут в подполье и тянут с нас одеяла. От страха обмочишься до ушей, а утром заставляют нас выносить на мороз матрацы. Вечером ко сну заносишь их и ложишься, а лед под тобой тает. Жаловаться некому, да и небезопасно. Разные наказания пришлось испытать, стоять на дресве до окровавленных коленок. За малейшую провинность приходилось стоять в углу за круглой печкой там и засыпать на полу, если забывали выпустить. Это продолжалось несколько лет, пока не появились воспитатели с педагогическим образованием и нам стало легче жить, а старших воспитанниц вывели в ФЗО- фабрично-заводское обучение, некоторых на мясокомбинат, позже они пополнили  ряды рабочего класса. По окончании 7 классов для продолжения учебы нас перевели в Окино-Ключевский детский дом, который через год ликвидировался из-за малого количества воспитанников. Следующим был Малокуналейский, а выпускалась  я из Кяхтинского детдома. По окончании Улан-Удэнского медицинского училища,  получив диплом фельдшера,  я работала сельским медработником. Сегодня ветеран труда здравоохранения.  Льгот, которыми сегодня сполна обеспечиваются социальные сироты при живых родителях,  мы не имели. Сейчас, в мирное время детдома  заполняются социальными сиротами или отказниками. Таковы реалии 21 века.

Господа законодательной власти! Проснитесь наконец-то, побойтесь бога. Вас народ выбирает не для того, чтобы вы шиковали, примером может служить господин экс-депутат госдумы из Единой России Геннадий Гудков. Как только депутаты решают сделать что-нибудь для улучшения жизни россиян,  жди проблем. Господин депутат Смолин из КПРФ подготовил даже проект закона  о внесении поправок в ФЗ «О ветеранах» . Поправка направлена на социальную поддержку детей-сирот ВОВ 1941-1945гг. Ну прямо бред сивой кобылы в лунную ночь. Такую поправку надо было сделать 70 лет назад, когда все льготы были назначены вдовам ВОВ. Они бы круглым сиротам не помешали. Но ждать придется еще 70 лет, когда уже такой категории детей не будет. И они определенно не смогут нагружать федеральный бюджет страны.

В дальнейшем накануне каждой последующей годовщины Великой Победы с высоких трибун будут звучать призывы помнить о тех, кто освободил человечество от фашистов, а сироты будут окончательно забыты.